Глава первая. Египет.

Впечатлений так много! Но всё калейдоскопом. Какие-то картинки отрывистые возникают, стоит лишь  закрыть глаза….

Пустыня, куда мы приехали на квадрациклах, раскинулась бескрайностью бегущих дюн.  Они бегут веками и веками на месте, кажется, стоят. Вроде безлюдна эта тишина простора. Но не так далеко мы и забрались. Совсем не далеко, тут рядом, бедуины устроили  свою стоянку. А дальше видно, что часть из них уже в дороге. Плывут караваном по пескам. Голову высоко задрав, цепочкой, в неведомое нечто,  бредут  верблюды.  Конечно, им-то путь знаком, но мне кажется, они исчезнут там навечно. Позднее, мы к стоянке добрались. Оказалось, что нет, не все из них в дороге и не все кочуют. Тут же совсем неподалеку оказался и прокатный пункт. Туристов,  желающих впечатления получить, катают они здесь на своих домашних кораблях пустыни. Замерло и, казалось, остановилось сердце, когда я влезла и уцепилась за что-то между двух горбов.   Страх. Страх ужасный, когда верблюд поднимает тебя вверх,  ввысь. Ты расслабляешься, покачиваясь на нем, и едешь потихоньку. Но вот команда негромко прозвучала, и он превратился в опускающийся лифт.  Садясь, и, поджимая, как кузнечик поочередно ноги, он плавно стал ложиться.  Одну поджал, теперь другую…  

И снова пробежал мгновенный страх, страх, что ты сейчас вылетишь  с подушек, что были на нем вместо седла. Показалось, что   сейчас в бездну ухнешь,  и тут же  -  расслабление… Он мягко лег.

День закончился и стоя на горе, я вижу закат солнца. Тут он почти мгновенный. Раз, и вот уже луна. Она чуть позже высветилась в ареоле, рассеяв наступивший сумрак и как бы застряв в своем сиянии, в этаком круге светящемся…

Ехали обратно по пустыне,  казалось в темноте, и все  мы голову ломали, что это за такой таинственный и непонятный круг?

На следующий день разом вдруг – почти шестнадцать градусов, очень холодно по местным меркам, сильный ветер, который гнал волны на море.  И только туристы гуляли все равно почти в футболках, а местные жители – чуть ли не в куртках. Поехали в заповедник Рас-Мохаммед, самая южная точка на Синае, смотрели кораллы, рыбок в Красном море. Они там не такие пуганые, как рядом с отелем. Их множество, ты плаваешь, опустив голову, в маске, вода тебя сама держит, у самого берега почти, а они вьются около тебя, то стаями, самых разноцветных оттенков, то какая-нибудь одна большая синяя или черная, или красная проплывает лениво… Это ты у нее в гостях, она на тебя внимания никакого просто не обращает. А на дне кораллы – каких только видов, форм причудливых, расцветок нет! Множество…От почти черных до красно-фиолетовых, какой-то причудливый лес под ногами…Обкарябались слегка, конечно, не без того…Но- полный восторг! Особенно одно место запомнилось около берега, все в кораллах, очень мелко. Можно дотронуться рукой, и вдруг – обрыв, чернота, резкая глубина и ты шарахаешься в испуге, прямо-таки завораживает разница окраски воды, от зеленоватой до черной на глубине, чувствуешь, что тебя эта глубина притягивает чем-то…

Вечером город сияет от огней, мы же жили в самом центре, только и начинается все! Многочисленные лавочки, бары, ресторанчики на каждом углу. Нет, не на углу, дни идут одной сплошной линией. Невозможно пройти спокойно, тебя будут зазывать под любым предлогом, только зайди, отведай, посмотри, приценись, купи…Торгуйся! Ты понимаешь, какое удовольствие  это для самих арабов и поддерживаешь эту игру. И, действительно, цена может упасть в два-три раза ниже первоначальной. Кроме, конечно, тех мест, где цена фиксирована, в ресторанах, в больших супермаркетах. И все- с улыбкой, очень прилипчиво, но не оскорбительно, вслед тебе не шипят, если ты ничего не покупаешь. Через пару дней мы с Любашкой            научились улыбаться и никак не реагировать в принципе на приставания уличных зазывал.

Поражает смешение стилей... Все вместе гуляют: арабы с женщинами своими в паранджах, с ног до головы укутанными, а рядом европейцы тут же, самая разная речь звучит: английский, испанский, немецкий. Кстати, немцев на удивление не очень много, в Европе-то они везде.

Женщины-мусульманки…это особая статья…Они даже купаются в своих черных одеяниях, конечно, несколько других, похожи на спортивное трико, но, все равно, даже голова укутана… А в отеле даже едят в перчатках, видны только глаза…укутаны с головы до ног….

А в пятницу был какой-то футбольный матч по TV. Это – нечто…Большие телевизоры прямо на улицах в ресторанчиках, около них  собираются группы мужчин. Город то замирает в тишине, то разом кричит, а потом ликующая толпа бежит с песнями по центру города пару кругов, видимо, выиграли. Кто-что – непонятно… Да это и неважно, когда все вокруг ликуют.

Ощущение рая, праздника постоянного поддерживается очень умело, ничего не скажешь. Ты теряешь представление немножко о реальности, растворяешься в этом вечном  ликовании и удовольствиях…Голова совсем свободна от мыслей, звонишь периодически домой, а потом – опять – праздник….ощущение внутренней свободы, раскованности, ощущение, что тебе все по плечу….Поразительное ощущение какой-то внутренней свободы, ведь вокруг – все для тебя, все для твоего удовольствия…

                                                                                                    * * *

К большому сожалению, своему, сейчас не знаю, кто мне обращение это отправил. Тогда, просматривая «Входящие» его нашел. Зарисовочка понравилось, и я просто скопировал её на память.  Не понять, что, вдруг я не ответил. Чем эта Девочка молчанку заслужила? Может лично ко мне обратилась, а, я, информативности не видя, взял и послал её по кочкам. Наверно занят был тогда.  Вот, и так бывает.  

Египет и Алжир, - диагональ Сахары. Когда-то, долго я там жил и стал уже, почти арабом. Жил, работал, был как все. Таким, как был таким я и остался. Я делал своё дело: жить в пустыне, как можно ближе к трассе. Поэтому с утра, а для меня это где-то около пяти,  я почти каждый день по ней мотался. Алжир, Сахара, а  в ней уж там Hassi-Messaud. Так восемь месяцев  прошло. Я уже на теннисном корте своим стал, хоть и предпочитал с детства городки. Чуть по французски  начал ботать.  Финиковые пальмы  у домика посадил, воду к ним провел. Прорезались они разом, но растут черт знает сколько лет. Сейчас уже, конечно плодоносят. Ориентиры помня, пальмочки свои, при случаи, всегда найду. Нашел, бля, чуть тогда же коньки там не отбросил. Как-то от трассы мы оторвались. Шепнул нечистый приятелю в ухо: посмотри дворец, где последнего правителя держали. Ну, он с трассы и стартанул. Засели в туфе по колено. Та вода, что утром льдом из холодильника в пластиковых бутылках взял, в ней яйца, пожалуй, уже варить стало можно. Выбрались. У себя под душем, впитывая отданную пустыне влагу, пульс у горла стучал: что собаки, доигрались? – 150 ударов.

Наши, ну и я, конечно, в том числе, строили в Сахаре газопровод, вдоль транс сахарской магистрали. До Ливии он шел, там уже не  наше дело. Арабы между собой бодались, согласовывая параллель. А эта, так называемая транс сахарская магистраль, была вся выбоинами разбита. По контракту, мусорить нельзя, мы же забросали трассу покрышками КАМАЗов.  Вот спорт шоу и родился тут, - ралли по магистрали. Ребята, кто по жаре, кто с утра по ней мотались, покрышечки эти собирая. Короче, я не один на магистрали стал. Но это же, могло лечь мне боком. Появился лозунг: жги, - не трать соляру. Там рядом где-то кусочек обрабатывали японцы и немцы. У них с персоналом местным, что положено по контракту, не было проблем. Он слово, ему тут же в зубы. У нас братство. Для арабов это значит, что ты слабость проявляешь, если к нему так, запанибрата. Прилетев, я очень сильно удивился и спросил: что это вы тут колючкой себя закрыли. Оказывается, две забастовки активных были. Самая крупная стройка в Алжире. И надо же – забастовки неграмотных  ребят. Оно понятно: происки конкурентов. Не воспринимали наши понятия такие. Сменили весь активный персонал, поставили колючку и разогнали ихний забастовочный  комитет. Не знаю, уже не помню,  Да и лень тут вспоминать. Была тут где-то зарисовочка тех времен. Но, где найти, сижу, записочки тут разгребаю. Короче. Пожил, присмотрелся. Тут, оказывается, наш «профсоюз» горячку порет. Ладно, это дело не моё. Ребята мы простые, все из себя из кирпича. Не трогай,- не завалим. Слава богу не пришлось. Но я попал к ним в разработку. Доеблись, так, что дурочку пришлось играть. Бля, глаза застланы какай-то поволокой, не видят совершенно, что творится у них под носом. Начали копать. Что этот член катается, где хочет? Не потому катаюсь что любитель. Я больше садовод. Вот пять пальмочек посадил у домика. Мужик глазки выпучил, отметка пароля  сквозь  уши пролетела. Мне уже тут и взгрустнулось, даже.  Думаю, неужели придется? И вот с такою мыслью грустной, задумчивой скорее, домой пришел. Этот, с выпученными глазками, не придурок все же оказался. Однозначно. На лавочке сидел у домика один из  приятелей моих. Он мне здорово помог на входе. Никак не ожидал. Умеют, ведь, ребята.

- Привет, где гуляешь?

И сразу:

- Этим пальмочкам расти лет двенадцать.

- Ладно, гостя примешь?

- Во! Были бы вопросы. Заходим, он сел, говорит: что-то жажда мучит. Ну, махнули. Ты не мой. Но, не забудь, пацан, - я здесь Уполномочен. Нет проблем Сэр, тот поморщился слегка, шел бы ты, наливай, давай. Майор этот, может и подполковник, что мнил царя, мне симпатичен, чем-то был. Посидели, и на фразах: есть Сэр, так и будет Сэр, он и ушел: учу, учу: нет тут сэров, не забывай, это лишь домик, в котором ты живешь сегодня. А я никогда не забывал об этом. У ребят этих год не легким был, взяли переводчиков – любовников в каюте, уходящего во Францию теплохода.  Забастовки эти. Провокации. Да + всякого дерьма хватало. И это-то в стране, где наши на лодки на дозаправке и ремонте отдыхают. Не хуй тебе тут ушами хлопать,  мы контролируем Среднее море. Я засмеялся про себя.  Ладно. Спать прилег.

Ну, надо же. Писк комара, настойчивый и злобный.  Два уха у меня – локатор. Бью, казалось бы вот он гад, но, мимо. Летает и жужжит и жужжит.  Жужжит. Сел и проснулся  Бля, это же спутник.  Не знаю откуда руки растут, ноги тоже руками стали. 17 знаков, плюс 13 повтором, способны разбудить любого. Так, значит, началось тут, всё же. Вся информашка: бригада выдвигается на марш. Задержать на шесть часов. Уточню. Ну и позывной там. Бля –я-я. Нашли время. На случай звоню гостю. Хорошо, что ты тут звякнул. Я к соседям, тормознуть, если ты не сможешь. Звоню водиле: извини, что разбудил. Да  что Вы, я за калиткой, и Серёжа рядом. Жду Вас. Сначала мелькнуло ну, засранец, не мог заехать. Вторая родилась тут же: Майор, он мудрый, всё же. Четыре утра. Сахара просыпается уже.  Ткни флажок и гони на трассу. Торпедой вылетаем, - опоздали. По магистрали змея уже ползет. Врубай! Мне головной нужен. Только чуть разогнались, как ствол шлагбаумом  пополз. Нас тормознули.

  * * *

Нет интереса описывать тут, как прорвался. Как сказка развивалась дальше. К обеду закончилась, так и не начавшаяся война: Янкерсы в Триполи ракетой в форточку попали.